Этика науки и «прокрустово ложе»

Виталий Лунев,
Действительный член УАН, председатель Совета молодых ученых, ведущий научный сотрудник Института психологии имени Г.С. Костюка НАПН Украины

«Платон мне друг, Сократ мне друг, но истину следует предпочесть»
Мартин Лютер, «О порабощенной воле»

Роль, миссия и социальное значение науки не просто отличаются от эпохи к эпохе. Мы можем быть уверены в том, что эпохи дифференцируются лишь потому, что наука уже не вмещается в привычном формате общества и, поэтому, создает его новую форму.

Как идеальное образование наука создает реальное. И, пройдя, классическую, неклассическую и постнеклассическую модели науки, а по-сути поочередно идеализируя то точную организованность, то вероятностность и прогнозируемость, то, ныне, нелинейность, невозможность прогноза и случайность, мы сталкиваемся с извечным вопросом ученого и исследователя «что есть истина». Но в ответ нас переадресуют к вопросу того «что есть наука?», ответа не последует, или будет банальщина, далее прозвучит вопрос — «кто есть ученый?», а с недавнего времени «сколько нужно иметь статей?», «ваша монография входит в категорию А,В,С?», «вы по старым требованиям или по новым?».

Последний вопрос в Украинской науке задается с приходом практически каждого нового министра, особенно постреволюционных. И так, казалось бы, создается новая форма, но новая эпоха в науке не наступает. Такие изменения не приводят к качественным скачкам в развитии науки, появлению и признанию научных открытий. Не понятно, как можно сохранять или создавать традиции в постоянно меняющейся системе координат.

Ученый оказывается в ситуации необходимости мониторить не изменились ли требования к профессорству, защите кандидатской и вложиться в сроки «тех самых заветных старых требований».

Почему оказывается невозможным остановиться в постоянном изменении требований к количеству статей, шрифту текста, оформлению работ и всего прочего …. Почему чья-то идеалистичная впечатлительность наукометрией превращается в функцию Закона, причем, как показывают многие исследования и отчеты

Солидные ученые в странах, где ученый (извините за повторения) не имеет статус «бюджетника», но при этом поддержка научных исследований является государственной политикой, а не просто содержанием тысяч людей, которые вмиг могут оказаться безработными, действительно, рано или поздно, имеют высокие наукометрические показатели. Но успех и продуктивность этих ученых никак не связаны с самой наукометрией, но исключительно с их научным потенциалом и адекватными ему возможностями.

Но впечатленные идеалисты и прагматичные товарищи создают, таким образом, инфантильную генерализацию – обобщая только измеряемые результаты науки с топовостью ученого и его наукометрические показатели. Все что не входит в формулу, попадает в «Прокрустово ложе» и мы оказываемся вынужденными, с одной стороны, обесценить опыт, который не вписывается в придуманные министерством рамки, но на котором выросли поколения ученых нашей страны и нашей научной традиции, а с другой стороны быть  вынужденными «дотянуться», простите, «растянуться» в этом «прокрустовом ложе» до идеализированных наукометрических показателей.

Такая генерализация соответствует в большей степени мифологическому и церковному мышлению «подражания святым», а отсюда путь к манипуляциям, выкачке денег и бесконечному несоответствию. Говорят, что так борются с нечестными учеными… говорят ….

Зрелая наука всегда отличается сохранностью методологии и традиций, честными и объективными исследованиями и понятными требованиями, которые не меняются в ночь,  и в это ее этика. Постоянно меняющиеся требования, бесконечная смена идеалов, придумывание новых благ, как и бесконечное требование (обсессия) новых требований это, не что иное, как  вечное морализаторство, а значит, незрелость.  И так наука приходит к своему кризису, поскольку уходит от понимания своей этической природы (я сейчас не про биоэтику исследований, не про плагиат  ) в номенклатурную.

И последнее, что должно стать первым. Удивляет молчание профессиональных, академических, университетских сообществ.